Мы регулярно публикуем фрагменты новинок научно-популярной литературы в разделе «Книжная полка». О некоторых из них хочется рассказать подробнее, поэтому теперь каждый месяц N + 1 будет публиковать дайджест, посвященный пяти книгам, на которые мы обратили внимание.
В феврале на русском языке вышел фундаментальный труд социолога Рэндалла Коллинза «Насилие», за перевод которого никто не брался с 2008 года. Эта книга на более чем 1000 страниц — своего рода введение к следующей работе Коллинза о насилии, вышедшей в 2022 году («Explosive Conflict: Time-Dynamics of Violence», эта работа тоже ждет своего героя-переводчика). В эссе-манифесте, в восемь раз меньшем по объему, но не по значимости поднимаемой темы, антрополог Доминик Бойер хоронит «ископаемую» политику и ископаемое же (уже без кавычек) топливо — но ни то, ни другое, кажется, умирать не торопятся. Две новинки о физике и космологии — одна про невозможные числа, другая про темную материю — погружают в историю становления Вселенной, а также всех этапов ее разрушения с последующей перезагрузкой. Наконец, еще одна книга из нашего списка рассказывает о зверях, птицах, насекомых и лесах в Германии Третьего рейха и напоминает о том, до чего может дойти прогресс «суверенной» науки.
Посчитать и умереть
Антонио Падилья. Удивительные числа Вселенной. Путешествие за грань воображения. М.: Манн, Иванов и Фербер, 2025. Перевод с англ. Евгения Поникарова, науч. ред. Марк Ширченко
Физик-теоретик и космолог Ноттингемского университета Антонио Падилья известен широкой аудитории не только как ученый, но и как один из ведущих YouTube-канала Numberphile, посвященного диковинным исчислениям. Его аудитория перевалила уже за 4,5 миллиона подписчиков. Думается, популярностью будет пользоваться и недавно переведенная на русский язык книга «числомана». На языке оригинала она вышла в 2022 году, но уже в 2023-м ее переиздали как минимум дважды. Что как раз неудивительно: много ли научно-популярных книг по физике/математике не просто увлекательных, но при этом еще и остросюжетных?
Так, рассказывая о числе Грэма, у которого в десятичном представлении намного больше 100 миллиардов цифр, Падилья заявляет, что если кто-то попытается полностью его представить (в реальности, разумеется, это невозможно), то, дойдя до энтропийного предела, голова такого героя коллапсирует в черную дыру, хотя и весьма миниатюрную — порядка 11 сантиметров, поскольку таков средний радиус человеческого черепа. Информационный коллапс перейдет в гравитационный — примерно так можно объяснить этот фантастический пример, законам физики, впрочем, не противоречащий.
Число TREE(3) — еще больше числа Грэма. Чтобы начать приближаться к этому числу, предлагается сыграть партию за партией
В игре деревья — это кружки (семена), соединенные линиями (ветвями). Когда строится лес, первое дерево должно иметь не более одного семени, второе — не более двух и так далее. Таким образом игра является графическим представлением всех возможных ходов, решений и их последующих результатов. Например, дерево для игры в крестики-нолики имеет 255 168 узлов.
(Game Tree). Играть придется не только всю жизнь, но и после смерти — причем не только индивидуальной человеческой, но и всего мироздания. Испарятся океаны, исчезнет всякая жизнь на Земле, континенты сольются в единый суперконтинент, Солнце станет белым карликом, большую часть материи поглотят сверхмассивные черные дыры, потом тепловая смерть настигнет всю Вселенную, а еще через какое-то умопомрачительное время она перезагрузится. А вы (или что там от вас останется) все играете и играете в деревья. Приготовьтесь пережить множество таких вселенских перезагрузок — и все равно даже близко в количестве ходов не приблизитесь к числу TREE(3).
Проблема космологической постоянной, «двухмерный» мир голографической Вселенной и более 25 пространственных измерений струнной теории, квантовая теория поля и не дающая покоя с момента его обнаружения в 2012 году невозможная масса бозона Хиггса… Взяв в качестве отправных точек несусветные числа (в том числе, сверхмалые, а также несколько видов бесконечности и ноль как образец идеальной симметрии), Антонио Падилья проводит экскурсию по актуальной физической науке. Думается, в этом и состоит главная эвристическая ценность книги.
Следует также обратить внимание на обильные комментарии научного редактора русского издания, указывающего на те или иные неточности (а рецензенты находили и ошибки, связанные, впрочем, скорее с корректурой). Все эти сноски и примечания лишь дополняют и без того масштабный атлас по теоретической физике и космологии. И это путешествие действительно увлекательное. И, что немаловажно, безболезненное — даже несмотря на экстремальные сюжеты.
С фрагментом книги «Удивительные числа Вселенной» можно ознакомиться здесь.
«Арийская» зоология
Ян Монхаупт. Звери рейха. Образы животных и немецкая пропаганда. М.: Издательство АСТ, 2025. Перевод с нем. Марины Васильевой
Повседневная жизнь в гитлеровской Германии изучена весьма основательно и с самых разных сторон. Однако взаимоотношение национал-социалистов с животным миром — в самых разных сферах, от сельского хозяйства до пропаганды — как отдельная исследовательская тема все-таки до сих пор редкая. В этом направлении и работает историк Ян Монхаупт, собрав под одной обложкой нетривиальные истории о Рейхе и мире живой природы.
В 1933 году в Германии приняли свод законов
«Закон о защите животных».
, запрещающий жестокое обращение и эксперименты над животными, а также ограничивающих их использование в кино и представлениях. Для того времени это была прогрессивная законодательная новелла в мировой практике — и она действовала в ФРГ почти в неизменном виде до 1972 года. При этом ценность животных зачастую была больше, чем отдельных людей: когда в концентрационных лагерях был голод, медведи, обезьяны и хищные птицы в зоопарках ежедневно получали свою порцию мяса.
Но не все представители фауны равны — и среди животного царства также были свои унтерменши. Так, писатель, литературный критик и журналист Вилл Веспер считал кошек «евреями среди животных». Якобы им, в отличие от собак, невозможно привить человеческие качества: они коварны, лживы и асоциальны.
Генрих Гиммлер — агроном по образованию — был уверен, что знания о разведении животных применимы и к людям. Формируя СС, он, как заправский селекционер, отбраковывал темноволосых претендентов с мясистыми горбатыми носами и выдающимися скулами.
Авторству Рихарда Дарре — руководителя Имперского управления НСДАП по аграрной политике — принадлежит фундаментальный научный труд «Свинья как критерий у нордических народов и семитов». Животное становится аргументом в пользу расового превосходства — якобы эта «ведущая порода» повлияла на то, что германцы стали оседлыми в отличие от семитов-кочевников (сегодня известно, что это не так — древнейшим останкам одомашненных свиней примерно 10 000 лет, причем их находили и на территориях современной Турции и Ирака). Впрочем, когда в тренде суверенная наука, вполне предсказуемо, что и в других дисциплинах — от естественнонаучных до социальных — царит специфический консенсус.
Прочитать фрагмент книги «Звери рейха. Образы животных и немецкая пропаганда» можно по ссылке.
Сбой настроек солидарности
Рэндалл Коллинз. Насилие. Микросоциологическая теория. М.: Новое литературное обозрение, 2025. Перевод с англ. Николая Проценко
Рэндалл Коллинз — почти классик, причем одновременно и микросоциологии, и
Одно из направлений макросоциологии.
. Вместе с Иммануилом Валлерстайном, Майклом Манном и Чарльзом Тилли он принадлежит к первому поколению исторических социологов, сформировавших эту субдисциплину. При этом, в отличии от других «отцов-основателей», Коллинз имеет интересную интеллектуальную биографию: он учился у Ирвинга Гофмана и Гарольда Гарфинкеля, то есть, начинал как микросоциолог.
Иными словами, когда Коллинз занялся исторической социологией, он уже смотрел на исторические процессы с учетом микросоциологической оптики.
В масштабной работе 2008 года «Насилие», только в 2025 году переведенной на русский язык, это как раз очень заметно, так как все интеракции F2F (face-to-face, то есть, ситуации «лицом к лицу»; а примерно полкниги посвящено описанию бытового мордобоя) — это микросоциология.
Кроме того, по первому образованию Коллинз психолог (1964 год, Стэнфорд). Но там, где психолог стал бы выявлять личностные черты и патологии характера, мотивирующие субъекта к насилию, а потом эти черты типизировал, перенося на другие субъекты (и выявляя таким образом типажи людей, к агрессии в принципе склонных), для Коллинза на первый план выходит ситуация насильственных взаимоотношений, движимых эмоциями.
И тут исследователь делает вывод, который может показаться неожиданным — насилие в принципе человеку не свойственно, он старается по возможности его избегать, так как в ходе эволюции у людей сформировалась «эмоциональная гипернастройка» друг на друга, нацеленная на солидарность при встрече лицом к лицу. Насилие — сбой этой настройки, отклонение от нормального функционирования. Поэтому в конфронтационных ситуациях к прямому насилию чаще не прибегают, ограничившись поигрыванием мускулатурой, — особенно если у происходящего нет зрителей.
Например, Коллинз приводит такой случай из криминальной хроники: в неблагополучном районе Окленда одна чернокожая женщина попыталась прогнать другую из своего подъезда, поскольку та курила там крэк. Завязалась драка.
«Ли быстро одержала верх, пнув Уильямс кулаком и ударив ее куском металлического каркаса кровати. <…> Уильямс убежала. Тогда Ли зашла в свою квартиру, схватила из раковины кухонный нож и пустилась в погоню. Истекая кровью и шатаясь, Уильямс попыталась укрыться в алкогольном магазине, но его владелец захлопнул дверь и защелкнул замок у нее перед носом… <…> Уильямс оказалась в ловушке, столкнувшись с группой молодых людей (около 15 человек), в основном мужчин, собравшихся на углу улицы. Они сбили ее с ног, <…> Уильямс свернулась в позе эмбриона на решетке ливневой канализации, а ее топтали, пинали и били по голове бутылкой из-под вина <…> Уильямс, скорее всего, осталась бы жива, если бы не попалась толпе и не оказалась загнанной в угол <…> одобрительные возгласы толпы заставили Ли встать над Уильямс, широко расставив ноги, и ударить ее ножом в бок <…> когда к схватке присоединились посторонние, они восприняли происходившую у них перед глазами драку двух женщин как некий аттракцион — <…> это было нечто вроде зрелища, а возможно, и опосредованного эротического удовольствия»
Таких историй в «Насилии» множество, однако эту книгу сам автор не считает исчерпывающей по отношению к исследовательской теме. Коллинз продолжает наводить мосты между микро- и макроподходами во втором томе — «Взрывоопасный конфликт: динамика насилия во времени». Он вышел в 2022 году и на русский язык еще не переведен.
Прочитать фрагмент книги «Насилие. Микросоциологическая теория» можно по ссылке.
Политика ископаемых
Доминик Бойер. Прощайте, ископаемые! СПб.: Библиороссика, 2025. Перевод с англ. Николая Проценко
Книга антрополога Доминика Бойера из Университета Райса — развернутое эссе немногим более сотни страниц, разбитое на четыре главки. Это текст про экологию, в котором речь идет не только про собственно ископаемое топливо, но и — в метафорическом значении — о косности взглядов, ригидности мышления и застое устаревших форм.
Применительно к политике таким ископаемым по Боейру является феномен геронтократии. Он приводит в пример высшее партийное руководство позднего СССР, где в официальной риторике все больший акцент делали на поддержании политических ритуалов. Официальный язык был самореферентным, шаблонным и за пределами советской номенклатуры для многих бессмысленным. Антрополог считает, что это было обреченной на провал попыткой увековечить свое политическое воображение. «Они были уже на грани смерти как биологические существа, но функционировали как бессмертные».
По мнению Бойера, сегодняшняя зависимость человечества от нефти — все та же геронтократия, галлюцинирующая, что может длиться вечно. Но нарратив, который автор книги называет экоцидной траекторией, начался значительно раньше — и не с нефти. Современный капитализм зародился в эпоху рабского труда на сахарных плантациях. Длительный «сахарный период» принес высокие доходы и дал толчок промышленному развитию Голландии, Франции, Англии и США. Этот феномен Боейр называет сукрополитикой. Ей на смену пришла карбополитика, где ключевым сырьем и актором, двигавшим промышленность и капиталы, стал уголь. А уже на смену карбо- пришла нефть — началась петрополитика.
Владельцы сахарных плантаций, угольных шахт и нефтяных месторождений глубоко влияли на политику и общественные настроения своего времени. Структуры и институты, возникающие вокруг одного источника власти, преемственным образом переходили от одного к другому. Так менялись формы политического «ископаемого», но само оно сохранялось, поскольку те, кто зарабатывал капиталы на карбо-, продолжали делать то же самое, став магнатами в сфере петро-.
Сам Бойер делает ставку на электричество, предупреждая, что и в переходе на этот ресурс дурная преемственность может сохраняться. Тем не менее относительно будущего он не просто оптимистичен, но и твердо уверен, что мы уже являемся свидетелями «возраста дожития» очередного «ископаемого». А дальше все будет хорошо, поскольку человечество осознало неизбежность перемен. Оптимизм этот, вероятно, дополнительно подчеркнут в русском переводе названия книги «No More Fossils» как «Прощайте, ископаемые!» (видимо, с отсылкой к роману Хемингуэя «Прощай, оружие!»).
Не лишним будет упомянуть, что у Доминика Боейра есть совместная книга с хорошо известным российскому читателю «темным экологом» Тимоти Мортоном, автором «Гиперобъектов» и других переведенных и популярных в России работ. Коллаборация авторов создает на этот раз гиперсубъект. Если гиперобъекты настолько массивны и так широко распространены, что их границы даже невозможно зафиксировать (глобальное потепление, микропластик, ядерные отходы, коронавирус, капитализм, интернет), то гиперсубъекты должны быть принципиально скромны. Это новый тип субъекта, более ответственно относящийся к экологии и потреблению. Его сравнивают с выжившими после падения астероида мелкими млекопитающими, ранее путавшимися под ногами динозавров, но после их вымирания занявшими доминирующие позиции среди наземной фауны.
Звучит все это особенно интересно на фоне сегодняшнего дня, когда США отказываются от зеленой повестки и выходят из Парижского соглашения по климату, а европейский автопром возвращается к производству машин с ДВС. Прошло не так много времени — совместный с Тимоти Мортоном текст был написан в 2021 году, «Ископаемые» — в 2023-м.
Что делал слон после Большого взрыва
Говерт Шиллинг. Слон во Вселенной. 100 лет в поисках темной материи. М.: АСТ, перевод с англ. Андрея Дамбиса
Есть анекдот о том, как немецкий физик и математик Филипп фон Джолли, под руководством которого учился Макс Планк, якобы не советовал ему вставать на стезю физика-теоретика. Фон Джолли объяснял, что «в этой науке уже почти все известно» и осталось закрыть лишь несколько незначительных пробелов: они были связаны с распространением света в движущихся средах, с закономерностями излучения черного тела, а также с фотоэффектом.
Иными словами, к концу XIX века физика считалась почти завершенной наукой: ученые были уверены, что через механику Ньютона, электродинамику Максвелла и статистику Больцмана можно объяснить почти все. Что касается космологии, то веком ранее картина была еще проще.
«Лет 200 назад Вселенная была маленькой, простой и понятной. Одно Солнце, семь планет, 16 спутников, считаные астероиды и кометы, может быть, сотня миллионов звезд и пара десятков туманностей. Вот и все», — пишет голландский научный журналист и астроном-любитель Говерт Шиллинг в книге, посвященной без малого вековой истории (с 1930-х годов) поисков темной материи, которую никто никогда не видел. Но она есть.
С тех пор было открыто множество галактик и шаровых скоплений, пылевых облаков и светящихся туманностей, красных гигантов и белых карликов, остатков сверхновых и нейтронных звезд, а также множество других космических объектов. Однако сегодня считается, что вся видимая материальная Вселенная — это без малого 5 процентов мироздания. Такова доля барионной — то есть привычной и относительно хорошо известной ученым «нормальной» — материи. Исследователи считают, что остальное приходится на темную материю (26,6 процента), а еще больше — на темную энергию (68,5 процента). Гипотетическая темная энергия должна представлять собой силу отталкивания — своего рода антигравитацию, приводящую к постоянно ускоряющемуся расширению Вселенной.
Наличие темной материи — «скрытой массы», распределенной по всей Вселенной, — в теоретических выкладках объясняет многое: например, почему объекты на галактической периферии не замедляются, отдаляясь от центра. Темная материя действует как фундаментальной каркас, сформировавший Вселенную и обеспечивающий ее рост и расширение, и направляет образование крупных космических сетей, таких как скопления галактик, а затем звезд, планет и всего прочего. А с определенного момента темная материя стала играть важную роль и в физике элементарных частиц, так как хорошо вписывается в теорию суперсимметрии (SUSY). Впрочем, до сегодняшнего дня никаких доказательств ни SUSY, ни темной материи, ни темной энергии не получено. Но поиски продолжаются.
Говерт Шиллинг проводит подробный экскурс по основным этапам этих изысканий, используя образ слона в темноте из известной суфийской притчи. Напомним, о чем идет речь: некий правитель получает в подарок слона и отправляет советников выяснить, что он из себя представляет, так как в его стране никто никогда не видел этого животного. В темном сарае они на ощупь пытаются определить слоновью телесную конституцию, но заходят к предмету исследования с разных сторон. В итоге один утверждает, что слон — это что-то вроде змеи, второй — что это покрытое кожей дерево или столб, третий — что это нечто плоское и широкое, как лист пальмы.
Похожая история с кандидатами в темную материю: вимпами (WIMP), гипотетическими слабовзаимодействующими массивными частицами, чрезвычайно легкими аксионами, стерильными нейтрино, а также астрофизическими объектами MACHO, в ряду которых могут быть, например, маломассивные первичные (то есть оставшиеся после Большого взрыва) черные дыры.
Прошел почти век — и относительно существования темной материи и темной энергии по-прежнему вопросов больше, чем ответов. Однако подспудно эти поиски рассказали много нового об устройстве Вселенной. Тем интереснее ознакомиться с этой историей или обновить какие-то ее вехи в памяти.
Прочитать отрывок книги Говерта Шиллинга «Слон во Вселенной. 100 лет в поисках темной материи» можно по ссылке.
